Осколки лондонского неба - Валерия Званадская

Я слышу сердца стук.

Ты поспешил уйти,

Я опоздала верить,

Моя душа летит

В незапертые двери.

Ты не успел понять,

А я летела к свету.

Уже нельзя прощать

Погасшие рассветы.

Ты оставлял одну,

Не думая о мыслях.

Я навсегда уйду,

В душе оставшись чистой.

Последний шаг. Карниз.

Окликнуть не успел.

И я срываюсь вниз —

Ты этого хотел?

Нет, Артема не сбила машина, ему не упал кирпич на голову, не похитили инопланетяне. Хотя Лера уже была готова поверить в самую безумную версию, чтобы объяснить себе его поступок, задыхаясь от беспомощности. Ее жизнь утратила смысл, всё, чем она жила и дышала последний год, было растоптано и превращено в прах. Как будто она на огромной скорости, на высшем пределе чувств и эмоций, внезапно не справилась с управлением и рухнула в пропасть…

А с Артемом все было хорошо. Он был жив и здоров. Как оказалось, он начал встречаться с Ульяной, которая бросила Пашу и ушла к нему. Именно об этом он так и не решился сказать в их первый после его приезда и последний вечер, именно это затаенной грустью читалось в его глазах. Но смелости произнести: «Прости!» у него так и не хватило. Их с Ульяной жизнь продолжалась в новом счастливом формате. И никто из них не задумывался, что цена их призрачного счастья слишком высока и равна, как минимум, одной обожженной душе.

Лондонское небо рассыпалось на сотни блестящих осколков, рассекающих сердце и оставляя незаживающие шрамы…

Где-то ангелы плачут,

Я не верю в удачу,

Я осколки себя собрала.

Мне бы крылья расправить,

Только я умираю,

И тебя я напрасно ждала.

Обескровлены вены,

Только белые стены,

Я за светом куда-то лечу.

Ты не хочешь услышать,

Мое сердце не дышит,

Не спасайте – я жить не хочу.

Я листву обрывала,

Я костры зажигала

И дома разрушала огнем.

Мне хотелось заплакать,

Сердце выло собакой,

И душа заливалась дождем.

Ты прошел, не заметил —

Ледяными, как ветер,

Мои теплые стали глаза.

Я тебя проклинала,

Я любовью прощала,

А вокруг бушевала гроза.

Я на грани Вселенной,

Обескровлены вены,

За измену я жизнью плачу.

Ты не сможешь услышать —

Мое сердце не дышит.

Не спасайте. Я жить не хочу.

– Боже, девочка, ты так рыдаешь, что мое сердце разрывается… Вторую неделю. Каждую ночь. До утра…

– Валери, я не могу спать. Я не могу дышать, я не могу жить! Почему он так со мной поступил? За что?! Мне было бы больно и обидно, если бы он встретил меня и сказал, что полюбил другую, но я бы приняла его выбор. И отпустила. Как бы мне ни было сложно. Лучше невыносимая правда, чем ложь в виде красиво украшенного торта, приправленного смертельным ядом. Но устроить мне сюрприз, встретить с цветами, а потом исчезнуть – это нож прямо в сердце, – Лерка усилием воли сдерживала рвущееся наружу отчаяние, но слезы предательски текли и текли по ее щекам, и казалось, что их ресурсы неисчерпаемы. – И когда я думаю о том, что он с Ульяной, которая улыбалась мне в глаза и изображала искреннюю дружбу, этот нож проворачивается еще глубже. Это больно, это невыносимо больно, Валери! Иногда мне хочется, чтобы этот нож был настоящим, тогда бы я уже не смогла ничего чувствовать…

Ты так старался не заметить

Моей израненной души,

Ты обо всем забыл на свете,

Ты так к другой уйти спешил.

Весну свою я хоронила,

Сажая мертвые цветы,

Но я тебя за все простила,

Сжигая пламенем мосты.

Ты счастлив был, но не со мною,

Ты целый мир дарил не мне.

А я с растоптанной мечтою

Одна осталась в тишине.

И плакал дождь, и плакал ветер,

Простила я, и Бог простил,

А ты, о всех забыв на свете,

К другой в рассвете уходил.

Валери очень хотелось поддержать Леру, хотя она понимала, что в минуты отчаяния мы чаще всего остаемся слепымии глухими к чужим словам и утешениям, даже если это самые близкие люди. Мы зацикливаемся на собственной боли, закутываемся в нее, как в кокон, и весь мир вокруг перестает существовать. Нам не хочется никого видеть рядом с собой, мы пытаемся спрятаться куда-нибудь подальше, чтобы нас никто не нашел, и медленно убиваем себя ядом самокопания и поиска проблем в себе. Нам кажется, что мир рухнул и никогда уже не будет прежним. Мы зарываемся в отчаяние, как крабы в песок, не умеем жить дальше и не представляем, каким будет наше существование без любви. И не отдаем себе отчета, что любая, даже самая сильная боль, однажды пройдет, сначала уступая место щемящей тоске, затем на смену ей придет светлая грусть, а после – чувства останутся просто воспоминанием. И мы продолжим идти дальше, и наше зажившее сердце снова будет способно любить, зачастую – еще искренней и сильней.

Валери задумалась над тем, как важно, определить эту тонкую грань – между поддержать и не навредить. Ведь очень часто назойливые советы могут, наоборот, стать последней каплей и толкнуть человека на необдуманные поступки, особенно если это первая любовь. Где та граница, что отделяет разрушенные мечты от реального прощания с жизнью? Как это заметить вовремя и не допустить? И как объяснить, что самое ценное, то, что нельзя разменивать даже на самые сильные обиды и безысходность, – это наша жизнь. Это единственное, что нельзя повторить…

Валери отвлеклась от размышлений и снова вернулась к Лере. Ей очень хотелось, чтобы та прислушалась к ее словам.

– Моя хорошая девочка… Послушай, что я скажу тебе. Он тоже сначала поверил в свою любовь к тебе – так иногда бывает с людьми. Часто мы принимаем за любовь чувство симпатии, влюбленности или просто влечение… На расстоянии всегда все кажется серьезнее. И он был абсолютно искренним с тобой, поэтому так часто звонил и был так нежен с тобой. Но ближе к возвращению он, скорее всего, понял, что не готов. Не готов дать тебе те же чувства, которые ты испытываешь к нему. Не готов взять ответственность за тебя. Не готов стать твоим единственным и любимым на всю жизнь. А с Ульяной все гораздо проще и понятнее. Открою тебе секрет – это несерьезно и ненадолго. Просто удобно и без лишних обязательств. Ну а то, что он исчез без объяснений, – это потому, что больше всего мужчины боятся выяснения отношений, женских слез и упреков.

Валери замолчала. Этот разговор был сложным, но от него зависела дальнейшая жизнь Леры, которая, конечно же, не могла этого знать и сейчас просто молча всхлипывала и вытирала ладонью обжигающие кожу слезы.

– А незаконченные истории, моя девочка, нужно заканчивать. Иначе они ледяными призраками будут приползать в твои сны. Как бы ни было больно, нужно ставить точку… Знаю, это очень сложно. Да, осталась масса незаданных вопросов и сотни неполученных ответов. И каждый день где-то в глубине истерзанной души шевелится надежда – что сегодня все изменится. И произойдет долгожданная встреча. И раздастся долгожданный звонок… Нет, моя девочка, не произойдет. Не раздастся.

Валери ненадолго замолчала, заново переживая эмоции той далекой осени. Затем незаметно от Леры вздохнула и продолжила.

– Ты никогда не задумывалась, что это удобно? Уйти, что называется, по-английски, избежать объяснений и в конце концов всю боль и всю ответственность переложить на другого? Артем давно живет полноценной жизнью, а ты в это время вздрагиваешь от каждого телефонного звонка и ночами рыдаешь в подушку, чтоб никто не догадался. Не знаю, станет ли тебе от этого хоть на секунду легче, но напомню – закон бумеранга никто не отменял. Это я из наблюдений прожитых лет могу тебе уже точно сказать. За каждого обиженного человека все однажды платят по счетам. Но жизнь продолжается. Как бы банально это ни звучало. И как бы тебе ни хотелось сейчас запустить в меня чем-то тяжелым.

Валери заметила, как в ответ на ее слова взгляд Леры внезапно посуровел, и руки непроизвольно сжались в кулаки. Несмотря на это, Валери решила продолжить. Она понимала, что Лере нужно услышать ее. Для того, чтобы